..."При самых невозможных, неописуемых и неслыханных испытаниях, когда драгоценности охранялись людьми, которым нечего было есть и нечем было накормить семью, когда целыми месяцами задерживалось жалованье, а размер его представлял собой издевательство над здравым смыслом, когда отощавшие люди охраняли горы бриллиантов, в лохмотьях и с торчащими из обуви пальцами, спеша по утрам до службы с рассвета заняться ломкой кирпича или тасканием тяжестей, чтобы только как-нибудь пропитаться, в Оружейной палате, в существенное отличие от Гохрана, не дошло ни до массовых расстрелов за систематические хищения, ни до судебных процессов за единичные пропажи".
Это фрагмент записок директора Оружейной палаты Кремля Дмитрия Иванова. Он решил уйти из жизни, когда стало очевидным: противостоять хищению, уничтожению культурных ценностей России лично он не может. Его имя семьдесят с лишним лет было спрятано в архивах под грифом "секретно". Научный сотрудник музеев Кремля Татьяна Тутова размышляет об истинных причинах его гибели.
- Дмитрий Иванов покончил с собой накануне очередного "забора" ценностей из музея в Гохран?
- Это случилось 12 января 1930 года, не исключено, что Дмитрий Дмитриевич знал, что на следующий день в Оружейную палату явится представитель Антиквариата с мандатом об изъятии из музея 120 предметов, и в том числе тех, что удалось Дмитрию Дмитриевичу спасти в суровом 1922-м. "Для нужд Антиквариата" в Оружейной палате вскоре начала работать "Особая ударная бригада". Актом от 21 июня 1930 года Антиквариат забрал из Оружейной палаты триста восемнадцать предметов, "выделенных Ударной Бригадой по отбору музейных ценностей экспортного значения" для продажи. Среди этой группы были и одиннадцать пасхальных яиц Фаберже, вызволенных Д.Д. Ивановым из Гохрана в 1927 году. Гибель Иванова представляется весьма символичной. Он лег под колеса паровоза, увозящего страну в грезившуюся "Коммуну", сметая все на своем пути, обрекая великий народ на утрату вековой культуры. Возможно, он сделал это, чтобы иметь право написать в предсмертной записке: "Не расхищал, не продавал, не торговал, не прятал Палатских ценностей", чтобы хоть этим остановить этот безумный процесс.
|